Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Независимая газета, 25 мая 2001 г.

Страховой случай томского здравоохранения

Обращаюсь в платную стоматологическую клинику. Но в ней нет рентгена, и на рентгеновский снимок меня направляют в другое лечебно-профилактическое учреждение (ЛПУ), где за это приходится заплатить 26 руб. Вместо чека мне выдают бумажку, часть которой представляет собой так называемое страховое свидетельство, часть — квитанцию на получение страхового взноса по добровольному медицинскому страхованию. На обратной стороне — "Условия договора личного страхования" без упоминания о пресловутой добровольности, где перечисляются страховые события и среди них мой случай — "получение медицинской услуги, выходящей за рамки финансирования территориальной программы обязательного медицинского страхования (ОМС) и бюджетного финансирования".
"Документ" невольно вызывает вопросы. Например, какое отношение он имеет к страхованию, которое не может существовать без взносов, создающих накопительный страховой фонд на случай происшествия (страхового случая). Здесь же ситуация прямо противоположная: сначала — страховой случай, потом… неизвестно что. Как эта система согласуется с провозглашенным российской Конституцией принципом бесплатности здравоохранения? Если судить по прейскурантам — непременному атрибуту всех ЛПУ, у нас уже все медицинские услуги "выходят за рамки финансирования территориальной программы ОМС и бюджетного финансирования". Естественно, что в таком контексте не может не возникнуть вопрос и о смысле существования ОМС.
Впрочем, кое-что из страховой риторики в вышеупомянутых "условиях страхования" содержится: говорится, например, что страховщик производит страховые выплаты "в форме оплаты оказанных медицинских услуг прейскурантной стоимостью в пределах суммарного страхового взноса, уплаченного по настоящему договору". То есть, надо полагать, речь идет о производимых компанией выплатах лечебно-профилактическому учреждению. А о гарантиях страхователю — ни слова. Что же касается сроков действия договора, то он "вступает в силу со дня уплаты страхового взноса и действует в течение одного календарного года", а в части обязательств по моему случаю — в течение трех месяцев.
Я встречался и с более удивительным "страховым полисом". На нем есть штамп, но нет подписи страхователя, а номер написан от руки. Таким "страхованием" занимается томская компания, не имеющая лицензии на осуществление добровольного медицинского страхования (ДМС), но получившая доверенность на оказание подобного рода услуг от новосибирской компании.
Почему же медицинская услуга не оплачивается обычным порядком — через кассовый аппарат? Да и вообще, почему эту услугу вдруг возникла необходимость подменять эвфемизмом "страховка"?
Со всеми этими вопросами я обратился к начальнику департамента здравоохранения обладминистрации Вячеславу Коврижных. Он отметил, что монополис (так называется подобный вид страхования) не дает возможности социально незащищенному населению получать бесплатную медицинскую помощь". Ответил и на главный вопрос: "Я думаю, что большинство этих монополисов просто-напросто играет на руку главным врачам, позволяя им вести двойную бухгалтерию". В самом деле, за услуги надо платить налоги, отчитываться, а страховая компания не оказывает услуги, она делает выплаты. По приблизительным оценкам департамента здравоохранения, из-за такой системы расчета областное здравоохранение недополучает по линии добровольного медицинского страхования примерно 30% средств.
По словам Валерия Каратеева, которого называют местным "идеологом" системы ДМС в ее нынешнем виде, нормального ДМС в России в силу очевидных причин пока не существует. Работники здравоохранения оказались в двусмысленной ситуации — с мизерными заработками и в то же время высочайшей ответственностью за здоровье людей и… с некоторыми возможностями заработать (кое-где есть уникальное оборудование плюс высокая квалификация отдельных специалистов и т.д.). Противоречие нашло свое частичное разрешение в появлении монополисов. Никаких нормативных актов, однозначно запрещающих хождение монополисов, нет. Но гигантские страховые компании с миллиардными оборотами в Москве такую деятельность свернули. В провинции она тоже понемногу идет на убыль.
Каратеев справедливо рассудил, что раз люди встали перед необходимостью платить, то им все равно, кому платить: в кассу или посреднику — цена везде одинаковая. Теперь он организует посреднические услуги — между больным, ЛПУ и страховой компанией. ЛПУ довольно: деньги через страховую компанию проходят без налогов. Компания тоже довольна — она зарабатывает. И страховой агент доволен — получает свой процент. Недовольна только налоговая инспекция, но ничего поделать не может — ведь все в рамках закона. Если больница, поскольку платные услуги разрешены, поставит себе кассовый аппарат, будет известно, сколько денег за эти услуги получено. А сегодня деньги собирает страховой агент, который ни перед кем отчитываться не обязан, и реальные суммы, передаваемые в больницу, остаются, так сказать, коммерческой тайной.
Губернатор Виктор Кресс привел такие цифры: через бюджет и фонд ОМС в год проходит около 1 млрд руб., через институты системы Медицинской академии — около 600 млн и еще 4-5 млрд крутятся дополнительно в сфере платных медицинских услуг. Суммы, сказал губернатор, значительные, но только томичи до сих пор не понимают, зачем им нужен медицинский полис.
Поскольку до реформы здравоохранения на федеральном уровне, видимо, дело еще дойдет не скоро, по мнению Виктора Кресса, Томск мог бы предложить модельный закон об оказании медицинских услуг, где содержались бы четкие указания: какая помощь оказывается бесплатно всем, какая — только социально незащищенным слоям, за что нужно будет заплатить всем, сколько стоит та или иная медицинская услуга. Везде расчеты должны производиться только через кассу. Бесспорно, необходимо навести порядок и на рынке страховой медицины.
Председатель областной Думы Борис Мальцев заметил: "Бесплатная медицина сейчас существует лишь в умах граждан, не имеющих представления о реальном положении дел в учреждениях здравоохранения".
 
СВИНИН В.